Дурман - Страница 31

— Какие планы на сегодня?

Виталий, уже одетый, хоть и с мокрыми еще волосами, вошел на кухню, застегивая ремешок часов на руке. Глянул на нее исподлобья и усмехнулся. Только от этого все ее страхи почему-то тут же забылись.

— Выспаться, — улыбнулась Таня в ответ.

Махнула рукой на его чашку и на тарелку омлета с овощами, который приготовила сейчас, на скорую руку, потому что…

Вот. Виталий сел у окна, распахнул створку и щелкнул зажигалкой, прикуривая.

А она не хотела, чтобы он курил на голодный желудок. Уже изучила его привычки с утра.

— Спасибо, Таня, — Казак наклонился, отставив левую руку с сигаретой в окно, и поцеловал ее в губы. Учитывая масштабы ее кухни, с близостью не было никаких проблем. — Неожиданно, но приятно. Не знаю, когда бы так успел поесть.

— Без проблем, — наблюдала, как он вновь затянулся. — Не могу разобраться, — улыбнулась снова. — Ты левша или нет? Часы на правой руке, почти все держишь левой, а пишешь, вроде, правой. Расписываешься, по крайней мере, — вспомнила она, как он картой рассчитывался.

— Левша, переученный только, — Виталий усмехнулся, докурив. И взялся за вилку, тоже левой рукой. — В школе, таки приучили писать правой. Знаешь, как это у нас умели. Одна училка, особо ретивая, в интернате, линейкой по пальцам била, стоило забыться и не в ту руку ручку взять. А что, у тебя с этим какие-то проблемы?

Он вздернул бровь, быстро жуя завтрак.

Таня, сначала улыбающаяся, опешила. Даже руку прижала к губам. У нее никого из знакомых в “левшах” не было. И о таких методах перевоспитания она не знала. Ее это шокировало. Как и упоминание об интернате.

— Нет, — откашлялась она. — Мне левши всегда такими таинственными казались. Необычными… Не знала лично пока ни одного. Вот, наверное, в чем секрет твоей притягательности, — хмыкнула она, пытаясь разрядить обстановку. — Блин, неужели, настолько дикие люди и злые? Еще и учителя? — все же, не удержалась от возмущения она. — Сейчас же уже доказали, что нельзя переучивать и ломать!

Казак пожал плечами.

— Старая школа — старая закалка, — хмыкнул он, похоже, не особо по этому поводу переживая.

— А почему интернат? — рискнула уточнить она. Даже в голову не приходило, что у него в семье могли быть проблемы такого рода. — Ты, разве, сирота?

Усмешка Виталия превратилась в ухмылку. И он какое-то время помолчал. Даже есть перестал. В упор смотрел на нее. Таня так и застыла, держа чашку с чаем в воздухе.

— Не сирота, к сожалению. Да и интернат, не приют. Я на выходных дома был, — наконец, ответил он, вернувшись к завтраку. — У матери проблемы с алкоголем имелись. Вот меня опекунская служба, то и дело: забирала, отдавала, таскали туда-сюда. Я убегал пару раз. В итоге, после четвертого класса они устали со мной морочиться, да и у меня опекун появился. Друг своего отца уговорил за мою мать поручиться. Оставили в покое, я в нормальную школу попал.

— Ясно.

Она не знала, что еще сказать и стоит ли развивать дальше этот разговор. Наклонилась и, отставив чашку, уткнулась лбом в его плечо.

— А у тебя, какие планы на сегодня? — решила тему сменить.

Казак поднял правую руку и всю пятерню в ее волосы запутал. Поцеловал в макушку.

— Не знаю точно, Зажигалочка, — подвинув к себе чашку, прикурил новую сигарету. — Не все от меня зависит. Но я буду держать тебя в курсе, обещаю.

— Хорошо, — она так и не подняла голову от его плеча. — Виталя, — позвала Таня минуты через две, решившись на то, о чем вчера вечером только раздумывала.

— Мм? — откликнулся он, глотнув чай.

— Мы тут, с коллективом, на пикник собираемся, на следующие выходные. Традиция у нас такая, в мае и в конце августа на природу выбираться. Что-то вроде корпоратива: шашлык, бадминтон, волейбол, купания. Мы, обычно, на берег речки выезжаем. Пойдем со мной? Приглашаю официально.

Таня с улыбкой посмотрела на него снизу вверх.

Виталий скосил на нее взгляд, затягиваясь. Так внимательно и пристально смотрел. Даже прищурился. Или это от сигаретного дыма кажется?

— Ну, если официально, — наконец, отложив недокуренную сигарету на тарелку, он притянул к себе ее лицо, обхватив ладонями. — Пойду обязательно, Танюш, не могу такой случай пропустить: ты и в купальнике… Сказка!

Он прижался к ее рту, сходу сминая, целуя так, что у нее пульс, в который раз рядом с ним, подскочил до ста десяти, однозначно. И всю сонливость согнало.

— Да ты же меня и без купальника видел, — с трудом улыбнулась она, пытаясь отдышаться, когда Казак оторвался.

— Видел, — с довольным смешком согласился он. — Но есть некое непонятное очарование в этих небольших кусочках ткани. Есть, где воображению разгуляться и повспоминать, что под ними скрыто… — Казак многозначительно заломил бровь.

И Таня искренне рассмеялась, ощутив облегчение от того, что настроение развеялось и стало легким у обоих. Не хотелось отпускать его никуда на прошлой ноте разговора.

ГЛАВА 9

Пожалуй, впервые за все их вылазки, ситуация с организацией показалась Тане настолько критичной. Или, просто, появился повод волноваться об идеальной организации? Как-то все совсем не сложилось. И ведь еще не начали даже, а уже проблемы. И, что характерно, все стоят и смотрят на нее, словно бы и тут, именно она должна все решить за всех и каждому сказать, что делать. И, ладно, девушки! Таня сама их понимала: Бог знает, что теперь с этими дровами делать! Но мужчины? Или ее авторитет главного врача для них настолько непререкаем? Так здесь же не только ее сотрудники! Вон, несколько парней и мужей их сотрудниц в сторонке топчется, и тоже подойти не торопятся.