Дурман - Страница 107

107

И как Тане жить с этим, при любом варианте: прополощут ли их имена и «картинку» тел по всем телепрограммам, показывая сюжет о криминальных разборках, или просто сообщив, что пропали на дороге… Ей от этого ни проще, ни легче. И не изменить ничего, повлиять ни на что — она будет не в состоянии. И, что совсем хреново, вину перед ней из-за этого такую почувствовал, что затылок заломило и в груди, как камень вместо сердца. Давит, на фиг, будто плитой в тонну. Знал же свою Танюшу. И, сколько бы с ней не спорил, а понимал — не заслуживает она такого, да и не выдержит. Двинется умом.

Хр***во, конечно, что сейчас об этом стал размышлять. Вообще не ко времени. Так и самому покойником стать недолго, и других подставить. Вот о чем думал Казак, наблюдая, как Лиза заходится криком на пустой ночной дороге, причитая над сбитой животиной, и как злится Дима. Их троих, мужиков, устроило и то, что это не подстава, и никто не ждет за деревьями обочины. Уже — слава Богу на полном серьезе. Елизавету же колотить начало от жалости к собаке.

У них пунктик насчет животных, что ли? У женщин этих? Казак искренне не мог въехать. И сразу вспомнилось, как ревела Таня каждый раз, когда добиралась до своих приютов, которым помогала. Нет, там она молодцом держалась, и оперировала, если надо было, и осматривала животных. А потом приезжала домой, запиралась в ванной, чтобы, значит, он не видел, и рыдала над тем, что не всем этим бродяжкам помочь может, и пристроить их ей некуда… Виталя раз двери в ванной таки выбил, когда услышал, что она ревет, хоть и включила воду, шифровалась, типа. Думал, всыпет ей «по первое число», устроит взбучку, чтоб фигней не страдала. А вместо этого — полчаса успокаивал, сидя на полу в той самой ванной, и держа шмыгающую Таню на руках…

— Ну, и куда ты ее везти собралась? — Батя психовал, вместе с водителем укладывая травмированное животное на заднее сидение машины.

Но ведь забрал с дороги. Уступил требованиям и крику Лизы. Впрочем, Виталя в этом почти не сомневался. Да и все недовольство Димки было вызвано опасением, что на них охотятся, ту же Лизу уберечь, прикрыть пытался. Даже сейчас, когда они осмотрели и проверили все вокруг, вроде бы, не даром он ее к Казаку толкнул, чтобы друг прикрыл от всего, пока сам Батя с животиной возился. И Виталя так бы сделал, пусть они с Димой так и не обсудили ничего.

А вот сама Елизавета выглядела немного растерянной и сбитой с толку из-за этого.

— Я не знаю. Собиралась посмотреть в интернете, где есть круглосуточная ветеринарная клиника…

— Я знаю куда, — прервал Виталя разворачивающуюся истерику Елизаветы и, явно нарастающее, раздражение Димы. — Ген, поедешь за мной, — распорядился Казак, и пошел к своей машине.

Им открыл парень, которого Казак ни разу не видел. Да и второй, в приемной, был новый. Даже странно, вроде со всеми сотрудниками успел на корпоративах перезнакомиться. С другой стороны, может и хорошо? Бог знает, знакомые, после прошлого скандала, могли его и не впустить в клинику. А вот когда парень побежал за помощью, начал подозревать, что Таня его появлению в клинике, тоже может не обрадоваться.

Таня увидела его, едва вошла в смотровую. Вот, с порога. Все остальное по боку, как и обычно. А, ведь, действительно не ждала увидеть Виталия здесь, в клинике, после всего, что он устроил. И они же договорились… Хорошо, конечно, что сегодня практиканты с ней на дежурстве, а не ординаторы, к примеру. И они только второй раз, не знают еще Казака. Но все равно, если владельцы узнают, может подниматься для обсуждения уже вопрос об увольнении Тани…

— Что ты здесь делаешь? — поначалу, даже не заметив животное, да и не особо обратив внимания на остальных людей, она с претензией глянула на мужа.

И, ок, ладно, не могла не признать, что обида после прошлого разговора еще грызла душу. Таня многое обдумала за эти четыре дня. И не все приятное. Наоборот, даже. Очевидно, эти раздумья, так же не добавили приветливости ее голосу.

— Собаку привезли, — ровно ответил Виталий, глядя прямо на Таню. Но она уловила по его глазам, что и муж понял ее настроение.

Это заставило ее почувствовать вину. Все вместе навалилось. И то, что животное мучается, а она тут выставляет претензии по-глупому, тратит время. И все нерешенные вопросы между ними.

— Уходи, — прозвучало резко, но Таня, действительно не хотела скандала.

Ни с ним сейчас, ни с владельцами потом. Да и собакой надо было заняться, в первую очередь. Виталий не спорил, молча вышел из смотровой. И Тане оставалось надеяться, что он понял ее мотивы.

Не особо разглядывая тех, кто остался, она занялась животным, почему-то, лишь мимоходом подумав, что мужчина, стоящий в стороне и пристально рассматривающий ее саму, наверняка, и есть тот самый Калиненко. Господи! Сколько прений у них с Виталием было из-за этого Димы! А сейчас — ей даже смотреть в его сторону не хочется. Да и некогда. И неинтересно.

Таня сосредоточилась на животном, расспросила о случившемся женщину, голос которой выдавал недавние слезы, но она уверенно стояла рядом с собакой и просила о ней позаботиться. Таня пообещала сделать все, что будет в ее силах. В этом она разбиралась и всегда чувствовала уверенность. Это она умела — помогать и лечить животных. Тут у нее было куда меньше вопросов, сомнений и неуверенности, чем в отношениях с людьми, как оказалось. Отправив всех наружу, она велела студентам-практикантам готовится помогать ей на операции, которая, точно, не будет легкой.

С прогнозом она не ошиблась. Выложилась на все сто. Зато, точно знала, что приложила максимум усилий и сделала все, от нее зависящее. И, с огромной долей вероятности, могла обещать, что теперь собака выживет. Правда, сама Таня себя сейчас чувствовала ужасно. Выжатой до капли. Едва нашла силы, чтобы как-то обрисовать ситуацию Лизе, как представилась женщина, привезшая собаку.

107